Вторая часть
Третья часть
Четвёртая часть
Пятая часть
Монетаризм.
Основателем монетаризма по праву считается нобелевский лауреат Милтон Фридман. Любопытно, что по своим политическим убеждениям Милтон Фридман гораздо ближе к либертарианству.
Монетаризм сложился как направление на основе работ Фридмана в 50-е — 60-е годы прошлого века.
Его вполне можно рассматривать как развитие классической экономической теории, поэтому часто монетаризм называют основным направлением неоклассической экономики.
Как и в классической теории, в монетаризме определяющим фактором развития экономики является количество денег в обращении. Но Фридман пошел значительно дальше, чем определение этого факта. Им были выведены основные законы денежного обращения, определены концепции, ограничивающие вмешательство государства в экономику. Самое главное, что он рассматривал не статические срезы экономических ситуаций, а рассматривал экономические процессы в динамике и анализировал их на математическом уровне. Провести анализ монетарной теории в полном объеме мы не сможем, но можем воспользоваться некоторым приближением. Это даст нам общее представление о достижениях монетаризма и проблем, с которыми он сталкивается.
В качестве приближения возьмем знаменитое уравнение обмена Ирвинга Фишера, которое он вывел в работе «Покупательная сила денег», опубликованной в 1911 году. Подобный взгляд на экономику полноправно считается предтечей, общим представлением об основных постулатах монетаризма. Итак:
M*V=P*Q , где
М — денежная масса, количество денег в обращении;
V — скорость обращения денег;
P — уровень цен;
Q — объем производства, количество произведенных товаров, услуг.
Ирвинг Фишер показал, что скорость оборота денег в целом для краткосрочных периодов является величиной постоянной и поэтому этот факт дает огромный аналитический простор. Это прекрасная формула, и в идеальном варианте позволяет делать прогнозы по росту производства, изменения уровня цен, получать рекомендации по правильному регулированию денежной массы властями. В идеальном варианте это действительно так.
Но давайте посмотрим, что происходит в реальной экономике.
Отнесемся со всем уважением к выводам Фишера и примем V, скорость обращения денег, за величину, которая не имеет непосредственного влияния на нашу закономерность. Однако, если в целом, как суперпозиция, скорость действительно меняется медленно, то по отдельным направлениям финансовых потоков она вообще непредсказуема. Это определяется зарегулированностью товарно-финансовых потоков. Повторять и расшифровывать это мы не будем, поскольку многократно об этом говорили.
Непредсказуемость скорости финансовых потоков, а если говорить иначе, то непредсказуемая ликвидность финансов вынуждает участников финансового оборота делать накопления. Либо накопления в виде сбережений в случае обычных людей, либо набирать необеспеченные кредиты в случае производителей и участников вторичного финансового рынка. У этих запасов есть два неприятных свойства:
1. Объемы этих запасов иррациональны и непрогнозируемы, поскольку необходимы для нивелирования непредсказуемой скорости оборота денег по отдельным направлениям.
2. Эти запасы служат резервом для «чёрного дня», для погашения колебаний непредсказуемой ликвидности, а потому эти деньги фактически выведены из оборота.
Исходя из этого нам придется переписать формулу Фишера. Пусть M останется объемом денег, постоянно находящимся в обращении. Это часть здоровой, неискалеченной экономики. Это объем денег, отражающий реальный объем производства и услуг.
Однако нам придется ввести величину Mr, объем резервов для погашения проблем ликвидности. Какая-то часть этих денег, часть от Mr время от времени попадает в реальную экономику для того, чтобы компенсировать иррациональные проблемы ликвидности. Назовём эту часть Mx.
Теперь посмотрим, как будет выглядеть эта формула:
(M+Mx)*V=P*Q
Проведем анализ. Mx может находится в пределах от нуля до Mr, полного объема резервов. Mx величина принципиально неопределяемая. Mr вообще-то тоже величина неопределяемая, поскольку порождается процессами иррациональными.
Раньше мы уже рассматривали, что объём дрянных необеспеченных кредитов в производстве и на вторичных финансовых рынках многократно превышает стоимость реальных производств. Добавьте сюда непредсказуемые сбережения.
Что получаем? Мы получаем формулу, в которой неопределенность является подавляющей, поскольку Mr много больше M, а значит и Mx может быть много больше M. Иначе говоря, в большинстве случаев может быть справедливой приблизительная запись:
Mx*V=P*Q
О чём говорит эта формула? Ни о чём. Прекрасное и логичное построение превратилось в математический хлам. Это фраза о том, что неопределенность есть неопределенность. И всё.
Это, конечно, не монетаризм, но представление о нем. Весьма приблизительное.
Монетаризм способен быть, да, собственно, и является прекрасной и замечательной базовой теорией для экономики, которую не успела искалечить власть.
Это прекрасный инструмент для работы и анализа чистых экономических процессов и этот инструмент еще покажет всю свою красоту в других условиях.
Да даже и сейчас в реальной экономике отдельные разработки монетаризма активно используются.
Монетаризм является в чистых условиях более глобальной и универсальной теорией, чем кейнсианство. Но кейнсианство лучше специализировано. Если рассматривать аналогии, то давайте возьмем физику. Монетаризм можно уподобить ньютоновской механике в целом. Например, рассмотрим падение тела в идеальных условиях. Именно в идеальных условиях и рассмотрит падение тела монетаризм в первую очередь, а достичь расчета в реальных условиях будет непросто. В таком случае кейнсианство будет рассматривать падение тела в атмосфере с учетом всех особенностей трения об атмосферу и температурных эффектов. Но только это и ничто другое.
Если смотреть достаточно широко, то между монетаризмом и кейнсианством не существует серьезных противоречий. Они надуманы. Эти направления характеризуются разным уровнем обобщений и разным уровнем специализации в разных областях. Скорее они дополняют друг друга.
Монетаризм великолепен уровнем своих обобщений. Однако в современных условиях имя этого прекрасного зверя «Сферический конь в вакууме». Его время еще не пришло. Мы еще не научились создавать идеальные экономики. И мы не научились осознавать необходимость идеальной экономики и денег с максимальной ликвидностью.
Австрийская школа.
Возникновение австрийской школы связывают с именем Карла Менгера.
Из всех современных направлений австрийская экономическая школа является одновременно и старейшей, и, в то же самое время, невероятно передовой. Австрийская школа по многим позициям вплотную смыкается с таким современным направлением политической философии, как либертарианство. В 1871 году Карл Менгер опубликовал работу «Основания политической экономии», которая и явилась основой для формирования этой школы.
Основной методикой школы является изучение психологических особенностей поведения потребителей. Методику школы также называют праксиологической. Основная идея состоит в том, чтобы прогнозировать действия людей на основе представлений о человеческих ценностях.
Исходя из сложности поведения человека и постоянного изменения характера рынков, математическое моделирование экономики считается практически невозможным.
С точки зрения австрийской школы экономика является саморегулирующейся структурой. В связи с невозможностью математического моделирования и предсказания результатов воздействий любое вмешательство в экономику государством считается деструктивным воздействием.
Вмешательство властей в экономику недопустимо.
Любопытный момент. Выводы австрийцев вполне совпадают с теми исходными предположениями, с которых мы начали эту статью. Мы исходили из предположения, что современная зарегулированная экономика становится иррациональной, а потому описание её не имеет большого смысла. Поэтому обзор этой школы получается самым коротким.
Рассматривая текущее состояние экономики мы находим полное согласование с австрийской школой. Однако представим себе идеальный вариант, при котором влияние властей на экономику сведено к нулю. Оно отсутствует. Наиболее вероятным представляется вариант, что такая экономика вполне может быть описана в рамках монетаризма.
А как же австрийская школа? Как быть с постулатом о практической невозможности математического моделирования экономики в принципе? Вопрос остаётся открытым. Но я уверен, что австрийская школа опять сумеет всех удивить.
И в самом деле, посмотрите, что произошло. Можно сказать, что монетаризм является продолжателем вполне классической теории. И что мы наблюдали? Монетаристы и кейнсианцы мчались из десятилетия в десятилетие, вырабатывали свои методы регулирования, управления экономикой... С переменным успехом. Постоянно вырывали друг у друга знамя первенства. И вот они, измотанные и уставшие, еле-еле подползают к некоторой границе. Назовём её Миллениум. Так вот, они еле подползают к этой границе и все их методы уже практически не работают. И знаете, что они видят? На этой границе их с улыбкой встречают... Австрийцы.
Академики не ошибаются. Мы убедились в этом. Надо лишь понимать границы применимости разных направлений.
Итак, мы собрались все вместе. В неведении относительно дальнейшего. Куда мы идём? Что дальше?
Продолжение следует. «Деньги - это просто!»
